ДИАЛЕКТНЫЕ слова связаны с сельским хозяйством, деревенским домашним обиходом, устройством крестьянского дома и т.д. Например, в старых избах некоторых северных областей около русской печи можно увидеть небольшую пристройку, вроде чуланчика, немного повыше или пониже печи, с дверкой, через которую спускаются по лесенке в подполье, где хранят продукты. Сверху эта пристройка используется как спальное место. Такое сооружение обычно называют ѓолбец. Нередко так называется и само подполье.
   Однако не все диалектные слова означают какие-то особые сельские реалии. Гораздо больше таких, которые служат местными названиями для совсем обычных, повсеместно распространённых предметов, явлений, действий, понятий. Например, одни и те же всем знакомые вязаные варежки называются так не везде. В Смоленской, Брянской, Калужской, Курской, Орловской, Белгородской областях они вязёнки, а в Псковской и Новгородской - д́янки. Жители калининской деревни могут назвать тропинку гл́обкой, а в Рязанской области её называют стёжкой. Вместо красивый во многих северо-русских говорах можно услышать басќой. Одни и те же овощи в разных местах называют по-разному: морковь и борќан, свёкла и бур́ок, тыква и теб́ека. А у брюквы так много диалектных названий, что все не перечислить: б́ухма, б́ушма, б́укла, гр́ыза, ќалика, гол́анка, н́емка, гр́ухва и т.д.
   Порой люди спорят по поводу какого-либо диалектного слова. Один, например, рассказывает, что его дедушка, отправляясь пешком в город, надевал на спину пест́ер, где помещался запас еды и прочая поклажа. Другой говорит, что п́естер для дальней дороги совсем не годится. В нём носили только сено или мякину скоту. В этом споре оба правы и не правы. Спорщики, по-видимому, происходят из разных мест. На родине одного из них, действительно, словом пест́ер называют плетёную из лыка или бересты заплечную котомку, формой напоминающей школьный ранец, но значительно больше его по размеру. Этот предмет используется так же, как нынешний рюкзак. В другой же местности перстерем называли очень большую широкую корзину или короб. В них набирали корм и, взвалив при помощи верёвки на спину, несли скоту. Прав был и тот, кто сказал бы, что пестерь - это берестяной футляр для бруска, которым точат косу, потому что в некоторых районах это слово употребляется именно в таком значении.
   Для многих диалектных слов характерно, что в одних говорах они обозначают совсем не то, что в других говорах.
   Словом ж́ито в одних говорах называют рожь, в других - ячмень, в третьих - все зерновые культуры вместе, в четвёртых - только яровые культуры, т.е. те, что сеют не осенью, а весной.
   Встречаются такие диалектные слова, которые совпадают по звучанию со словами литературного языка, но употребляются в говорах с иным значением. Говоря о погоде, мы обязательно характеризуем её качество: прекрасная, неприятная, ветреная погода и т.д. А вот во многих говорах слово погода означает не любое состояние атмосферы, а определённую погоду: в Орловской, курской областях ясный, солнечный день - «картошку хорошо копать в погоду». В Костромской, Ярославской, Тамбовской дождь или снегопад - «сильная погода - так и метёт». Называют иногда погодой и выпавший снег: «в щели погоды нанесло», «всё пальто в погоде». В каждом говоре имеется немало диалектных слов. Раньше их было ещё больше, но под влиянием меняющихся условий жизни, повсеместного распространения радио и телевидения диалектные слова постепенно выходят из употребления.
   Идея создать карту языков, наречий и говоров возникла в середине 19 века (академик И.И.Срезневский). Но реализована она была только в конце 40-х годов 20 века. В 1945 году вышла «Программа собирания сведений для составления диалектического атласа русского языка». По этой программе началась колоссальная работа по обследованию русских говоров на огромной территории, от северной Архангельской области до южных областей, спускающихся к Дону, от западных областей вокруг Новгорода, Пскова, Смоленска до восточных берегов Волги. Руководил всей этой грандиозной работой Институт русского языка АН СССР во главе с Аванесовым. Участники экспедиции в каждом населённом пункте вели наблюдение над живой, непринуждённой речью населения. Велась по возможности точная запись небольших отрезков речи. На основе этих записей группа участников экспедиции здесь же, не покидая деревни, составляла ответы на вопросы программы, а их было около 300! Здесь же составлялись комментарии. Собранный материал затем готовился к картографированию. Составлено несколько томов карт по определённым областям.
   Диалектологический атлас стал частью сокровищницы русской культуры, куда входят памятники письменности XI-XIXвеков, записи народной речи, словари.
   На лигвистических картах, отражающих распространение диалектов русского языка, можно увидеть 2 противопоставленных друг другу наречия - северное и южное, между которыми полосой пролегают среднерусские говоры. Каждое из этих наречий характеризуется несколькими типичными языковыми особенностями, по которым всегда можно узнать североруса и южноруса. Наречия эти складывались на протяжении нескольких столетий, а начало их формирования относится к эпохе Киевской Руси.
   Одним из древнейших диалектных явлений, с которых началось образование южного и северного наречий русского языка, было произношение щелевого звука [х] на месте взрывного [г]: холова, хород, хлубокий, охонь, дороха. Хорошо известна пословица: «Старый друг лучше новых двух». Возникла эта пословица в южнорусской среде, где слова дру[х] и дву[х] составляют точную рифму.
   Следующим явлением, имевшим очень важное значение в формировании русских наречий, было акание. Первоначально область его распространения - современные Курская, Орловская, Тульская и Рязанская области. Волна этого явления постепенно распространилась на север. В говоре Москвы аканье утвердилось в 16 веке. К северу от границы аканья продолжало сохраняться оканье. Поэтому по произношению [г] взрывного и оканью, сразу можно узнать североруса.
   Но языковые новообразования распространялись не только с юга. С северных территорий возникало встречное движение языковых волн. Если посмотреть древнейшие памятники русской письменности 11 и 12 веков, то можно обнаружить глагольные формы он несеть, держить, они возьмуть, летять, ходять и т.д. Так говорили все русские в то время. В 13 веке в новгородском диалекте зарождается произношение твёрдого [т] в этих формах. Многие знают пословицу: «Без зубов лесть, а с костьми съест». Пословица эта рифмованая. Но чтобы рифма была точной, нужно вместо съест сказать съесть. «Много говорить - голова заболить», «Не учи хромать, у кого ноги болять». Именно такое произношение с мягким [т`] характерно для южного наречия.
   Примерно к тому же времени - 13-14 века относится распространение и ещё одного новгородского новообразования - совпадение форм дательного и творительного падежей множественного числа прилагательных и местоимений: подошёл к нам, к вам и говорил с нам. Позднее совпадение этих форм произошло и у существительных. Появились сочетания: пирог с жареным грибам, вернулась с пустым вёдрам, кошка с маленьким котятам, пошёл за новым сапогам. Это диалектное явление отражает северно-русская пословица: «Ходит хам по горам, берет ягоды с грибам» (о смерти).
   Волны диалектных явлений, шедшие с юга и севера, не останавливались у одной и той же границы. Они перехлёстывали через эту границу, в результате чего образовалась область, где совмещаются южные и северные черты. Это среднерусские говоры. В.Даль выделял кроме этих наречий, наречие сибирское, новороссийское (степь от Днестра до Дона). Он отмечает такое явление, как цоканье. «Цокают более от Костромы на юго-восток, на Кинешму, Юрьевец, к Варнавину.» В некоторых русских говорах, преимущественно северных, не различаются <ц> и <ч>: там говорят: овца, овча, личо, лицо, свеча, свеца, плечо, плецо. Неразличение <ц> и <ч> называют цоканьем. Мена букв ц и ч - очень древняя диалектная черта. Учёные считают, что цоканье возникло под иноязычным влиянием: в древности угрофинские племена жили в тесном соседстве с русскими. В речи этих племён фонемы, близкие к русским <ц> и <ч>, не различались; в последствии эта фонетическая особенность проникла и в русские говоры.

Энциклопедический словарь юного филолога (языкознание)
   /сост.М.В.Панов.- М., 1984. - 352 с.

Текстовая версия для печати
в формате .doc для Word

© 2003-2004 Дизайн-студия "Sofronoff"